Места проживания
Москва, при церкви Рождества Христова в Филях 
Год начала 1945 
Год окончания 1947 
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин), как сообщается в воспоминаниях о нем
("Память сердца" Т.С.Смирновой), называл старца Иоанна (Соколова) своим
духовным отцом.
О.Иоанн Крестьянкин в середине 1940-х гг. служил (еще белым священником)
в храме Рождества Христова в Измайлове.
Из статьи Нины Павловой, духовной дочери архимандрита Иоанна Крестьянкина [4]:
    "Однажды батюшка Иоанн благословил меня собирать материалы о последнем
     оптинском старце — игумене Иоанне (Соколове) и передал мне уже
     записанные воспоминания о нем...
     А познакомились они так. Однажды прихожане рассказали молодому
     священнику Иоанну, что в Москве появился оптинский старец, только что
     освободившийся из тюрьмы. Но старец ли это или очередной самозванец?
     Свято место пусто не бывает, и в годы, когда томились по лагерям
     видные пастыри нашей Церкви, появились самозванцы-чернокнижники,
     выдававшие себя за "прозорливых старцев" и даже "пророков". Под видом
     старца мог, наконец, скрываться агент-провокатор, завербованный НКВД.
     Съездить на разведку к старцу вызвалась Ольга Воробьева, духовная дочь
     о.Иоанна (Крестьянкина), и батюшка составил для не хитрый вопросник.
     Что это были за вопросы, Ольга Алексеевна с годами забыла, но
     запомнила, как батюшка наставлял ее: если игумен ответит на вопросы
     так-то и так-то, значит, это подлинный старец. И тогда пусть попросит
     старца, чтобы и он мог приехать к нему...".

Из рассказа Ольги Алексеевны Воробьевой:
     "Мы поехали с Параскевой в трамвае, она показала мне еще из окна:
         "Вот видишь, на огороде беленькая избушка, там живет отец игумен Иоанн".
      Избушка стояла в конце двора дома священника, великолепного красного
      кирпича, находящегося около храма. Хозяин дома — настоятель храма —
      отсутствовал, его взяли в ссылку, дома была его матушка Анисия и три
      дочки-девы. Матушка приняла нас с радостию, показала горницу с золотым
      иконостасом (икон много, и все, как живые), кухню с возженными
      лампадами и через сени провела в открытый двор, в конце которого
      справа — комнатка.
      Я только хотела порожек переступить, а старчик Иоанн открывает дверь и
      говорит:
           "Олюшка приехала, да сомневается, не бойся, проходи, радость
           моя! А отец-то Иоанн, отец-то Иоанн! — какие хитрые вопросы придумал!"
      И высказал его слова и мои мысли.
      Я сначала подумала, что Паня, спрашивая о моем приезде, произнесла мое
      имя, но, вдруг услышав все, что говорил мой духовный отец, воспрянула
      духом.
      Пересказал старец все эти хитрые вопросы и потом добавил:
        "А отцу Иоанну скажи — пусть приезжает, благословляю".
      Лицо старца Иоанна сияло какой-то необыкновенной улыбкой, и всем он
      говорил "детки мои". Одет был в рубашку, белую, сурового полотна,
      опоясан вышитым поясом и кистями.
      Он угощал нас чаем. "Ну, отцу... скажи, пусть приезжает, благословляю".
      И моей мамочке разрешил приехать.
      Я приехала домой с великою радостию и воодушевлением. Это было,
      наверное, в 1946 или 1947 году. Потом старец переехал в Удельную.
      Мы ездили к нему с мамой и получали утешение"

Так встретились два великих старца нашего времени.
Молодой батюшка Иоанн всего себя отдавал людям, временами даже с излишней
ревностью, игумен Иоанн частенько говорил ему:
    "Ванечка, будь посамолюбчивее".
Но он же предостерегал его и от другого рода искушений:
    "Ванечка, не будь везде хозяином".
Отец Иоанн (Крестьянкин) был тогда молод, горяч и, возможно, излишне доверчив.
Старец однажды попросил передать о.Иоанну следующее:
     "Ванечка! Прошу и молю, не давай за всех поручительства".
А на просьбу о.Иоанна благословить его уйти в монастырь старец ответил так:
     "Куда в монастырь? Там везде сквозняки".
Так за несколько месяцев до ареста о.Иоанна Крестьянкина старец предсказал
ему, что дело на него уже написано, но только отложено до мая.
И перед маем, 30 апреля 1950г., о.Иоанна (Крестьянкина) арестовали.
За игуменом Иоанном была установлена слежка.
Из сообщений доносчика:
   "К игумену Иоанну (Соколову) опять приходил Иван Крестьянкин и рассказывал,
    что к ним в храм назначили нового настоятеля".
   "Да это же Шверник и Молотов в одном лице,

— отозвался старец о новом настоятеле и добавил:

   — Пишут, пишут, уже много написали".

Следующая запись доносчика сделана в день ареста о.Иоанна (Крестьянкина).
В этот день, как подслушал доносчик, о.Иоанн должен был приехать к старцу,
но не приехал.
Ждали его до ночи, а потом старец сказал, что "Ванечку уже взяли".
И доносчик записал слова старца, сказанные им тогда об арестованном
о.Иоанне:
    "Он же как свеча перед Богом горит!"
А еще старец говорил об о.Иоанне: "Дивный батя! Постник, как древние".
Игумен Иоанн оказал на архимандрита Иоанна Крестьянкина большое влияние.
Архимандрит Иоанн впоследствии называл игумена Иоанна (Соколова)
"профессором Небесной Академии"
Московская о., ст.Удельная 
Год начала 1947 

Аресты
Год ареста 1950 
В 1950г. игумен Иоанн был вновь арестован
Осуждения
././1950 
Приговор принудительное лечение в тюремной психиатрической больнице 

Места заключения
Ленинград, тюремная психиатрическая больница 
Год начала 1950 
Год окончания 1953 
Старец Иоанн был определен на принудительное лечение в тюремную психиатрическую
больницу, где на нем испытывали разнообразные психотропные препараты.
На допросах он обратил к вере во Христа нескольких своих палачей, в частности
начальника московской Бутырской тюрьмы.
Игумен Иоанн провел в заключении в общей сложности 18 лет.
В 1953г. игумен Иоанн был отпущен на попечение духовной дочери Стефаниды,
оформившей над ним опекунство